Историческая картина мира в средние века. Сущность и характерные черты средневековой картины мира. Список использованной литературы

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

РЕФЕРАТ

на тему: « Сущность и характерные ч ерты средневековой картины мира »

Введение

Средневековая европейская культура охватывает период с момента падения Римской империи до момента активного формирования культуры эпохи Возрождения и делится культуру раннего периода (V-XI вв.) и культуру классического Средневековья (XII-XIV вв.). Появление термина «Средние века» связано с деятельностью итальянских гуманистов XV-XVI вв., которые введением этого термина стремились отделить культуру своей эпохи - культуру Ренессанса - от культуры предшествующих эпох. Эпоха средневековья принесла с собой новые экономические отношения, новый тип политической системы, а также глобальные изменения в мировоззрении людей. Вся культура раннего Средневековья имела религиозную окраску.

Основу средневековой картины мира составляли образы и толкования Библии. В качестве исходного пункта объяснения мира выступала идея полного и безусловного противопоставления Бога и природы, Неба и Земли, души и тела. Человек эпохи Средневековья представлял и понимал мир как арену противоборства добра и зла, как своеобразную иерархическую систему, включающую в себя и Бога, и ангелов, и людей, и потусторонние силы тьмы.

Наряду с сильным влиянием церкви сознание средневекового человека продолжало оставаться глубоко магическим. Этому способствовал сам характер средневековой культуры, наполненный молитвами, сказками, мифами, волшебными заклятиями. В целом история культуры средневековья представляет собой историю борьбы церкви и государства. Положение и роль искусства в эту эпоху были сложными и противоречивыми, но тем не менее в течении всего периода развития европейской средневековой культуры происходили поиски смысловой опоры духовной общности людей.

Все классы средневекового общества признавали духовное руководство церкви, но тем не менее каждый из них развивал и свою особую культуру, в которой отражал свои настроения и идеалы.

Основные черты средневекового мировоззрения

Важнейшей чертой средневекового мировоззрения, бесспорно, является теоцентризм - представление о Боге как единственной подлинной реальности. Вся жизнь средневекового человека была так или иначе связана с религией.

Отношение к природному миру как к вторичной, неподлинной реальности породило и иной способ его познания. Оно исходило из совершенно новых, отличных от античного познания, предпосылок.

Вся деятельность человека воспринималась в русле религиозных представлений. Противоречащее догматам церкви запрещалось специальными декретами. Основное внимание, бесспорно, уделялось познанию подлинной реальности - Бога, но такое познание было возможно только в рамках религии. Естественнонаучному познанию отводилась второстепенная роль. При этом все его выводы проходили через цензуру библейских концепций. Это усиливало элемент созерцательности в познании, настраивало его на откровенно мистический лад, что и предопределило регресс или, в лучшем случае, стагнацию научного познания.

Особенности средневекового мировоззрения и познания привели к тому, что наука в это время носила исключительно служебный характер. Она могла только иллюстрировать и детализировать истины Священного писания, познать же первоначала мира она не могла в принципе и в основном использовалась для решения чисто практических задач.

Таким образом, средневековая наука перестала соответствовать введенным нами ранее критериям научного знания. Это означало ее безусловный шаг назад по сравнению с античной наукой.

В недрах средневековой культуры успешно развивались такие специфические области знания, как астрология, алхимия, ятрохимия (направление в медицине 16 - 18 вв.), натуральная магия.

Часто их называли герметическими (тайными) науками. Они представляли собой промежуточное звено между техническим ремеслом и натурфилософией, содержали в себе зародыш будущей экспериментальной науки, в силу своей практической направленности. Исподволь они разрушали идеологию созерцательности, перешедшую в средневековое мировоззрение из античности, осуществляли переход к опытной науке, хотя и несли в себе при этом множество черт магического мироощущения, основанного на идее сверхъестественной связи предметов и явлений мира. В ходе этих исследований были получены весьма интересные результаты как в практической, так и в теоретической областях. Тем самым эти дисциплины подготовили возможность появления современной науки.

Самые интересные результаты дали алхимия и ятрохимия, в рамках которых были открыты способы получения серной, соляной, азотной кислот, селитры, сплавов ртути с металлами, многих лекарственных веществ. Ятрохимия-течение в медицине XVI-XVII веков, ставившее своей задачей поиски философского камня для нахождения панацеи - лекарства от всех болезней.

В теоретической области были важны разрабатывавшиеся идеи космизма, а также биологизации мира - рассмотрение мира как целостного организма, каждая часть которого несет в себе признаки всего целого. Но если практические достижения герметических «наук» позже легли в основу классического естествознания Нового времени, то теоретические рассуждения были отброшены и новый интерес к этим идеям появился лишь в XX веке.

Также закладывается новое понимание механики, которая в античности была прикладной наукой. Античность и раннее Средневековье рассматривали все созданные человеком инструменты как искусственные, чуждые природе. В силу этого они не имели никакого отношения к познанию мира, так как действовал принцип: «подобное познается подобным». Именно поэтому только человеческий разум в силу принципа подобия человека космосу мог познавать мир. Позже инструменты стали считаться частью природы, лишь обработанной человеком, и в силу своего тождества с ней их можно было использовать для познания мира. Таким образом, открывалась возможность для использования экспериментального метода познания.

Важным было создание условий для точного измерения. В науке вплоть до эпохи Возрождения точное измерение природных процессов считалось невозможным, так как точность считалась характеристикой только идеальных объектов. Но в Средние века шло бурное развитие астрологии, содержавшей в себе зародыши будущей астрономии и требовавшей довольно точных измерений.

Еще одной новацией стал отказ от античной идеи о модели совершенства - круге. Эта модель была заменена моделью бесконечной линии, что способствовало формированию представлений о бесконечности Вселенной, а также лежало в основе исчисления бесконечно малых величин, без которого невозможно дифференциальное и интегральное исчисление. На нем строится вся математика Нового времени, а значит, и вся классическая наука.

Постепенно средневековое мировоззрение начинает ограничивать и сдерживать развитие науки, которая требовала нового взгляда на мир. Новая картина мира была сформулирована в эпоху Возрождения, приобрела завершенность и стала научной после первой глобальной научной революции XVI-XVII веков.

Заключение

Важнейшей особенностью европейской средневековой культуры является особая роль христианского вероучения и христианской церкви. Только церковь в течении многих веков оставалась единственным социальным институтом, объединяющим все европейские страны, племена и государства. Именно она оказывала огромное влияние на формирование религиозного мировозрения людей, распространяла свои главные ценности и идеи.

Все классы средневекового общества признавали духовное родство церкви, но тем не менее каждый из них развивал и свою особую культуру, в которой отражал свои настроения и идеалы. Господствующим классом светских феодалов в эпоху средневековья являлось рыцарство. Именно рыцарская культура включала в себя сложный ритуал обычаев, манер, светских, придворных и военно-рыцарских развлечений, из которых особенно большой популярностью пользовались рыцарские турниры. Рыцарская культура создавала свой фольклор, свои песни, поэмы, в ее недрах возник новый литературный жанр - рыцарский роман. Большое место занимала любовная лирика.

При всем многообразии художественных средств и стилевых особенностей искусство Средневековья имеет и некоторые общие черты: религиозный характер, т. к. церковь была единственным началом, объединяющим разрозненные королевства; ведущее место отводилось архитектуре. Народность, т. к. творцом и зрителем являлся сам народ; эмоциональное начало глубокий психологизм, задачей которого была передача накала религиозного чувства и драматизма отдельных сюжетов.

Наряду с господством христианской морали и всеобъемлющей властью церкви, которая проявлялась во всех сферах жизни средневекового общества, в том числе и искусстве и культуре, тем не менее, эта эпоха явилась самобытным и интересным этапом в развитии европейской культуры и цивилизации. Некоторые элементы современной цивилизации были заложены именно в эпоху Средневековья, которая во многом подготовила век Ренессанса и Просвещения.

Список литературы

теоцентризм средневековый алхимия мировоззрение

2. Гуревич А.Я. Харитонов Д.Э. История средних веков

3. Кулаков А.Е. Религии мира Теория и история мировой культуры (Западная Европа)

4. Радугин А.А. Культурология: учебное пособие. М., 1999.

5. Ястребицкая А.П. Западная Европа XI-XIII веков: эпоха, быт, костюм.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Классификация средневековой европейской культуры. Черты теологической философии, мировоззрения этого периода. Место христианского вероучения и церкви в ее развитии. Вклад в науку Нового времени. Основополагающие догматы Средневековья, схоластика.

презентация , добавлен 30.04.2014


Роль церкви в жизни западноевропейского средневекового общества, проблема соотношения веры и разума, философии и теологии, доказательства бытия Бога в философии Фомы Аквинского. Теоцентризм как главная характеристика европейской средневековой философии.

контрольная работа , добавлен 22.10.2010


Понятие мировоззрения, его структура и элементы, роль и значение в формировании личности человека и его взглядов на жизнь. Сущность и признаки картины мира. Модели бытия в рамках философского видения мира, их отличия от естественнонаучной картины мира.

реферат , добавлен 25.01.2011


Стадии эволюции философского мировоззрения, такие как космоцентризм, теоцентризм и антропоцентризм. Основные черты философского мировоззрения. Философия как едино-цельная деятельность не только каждого мыслящего человека, но и всего человечества.

презентация , добавлен 29.12.2010


Космоцентризм - главная черта античной философии, эстетизм и гармония мироздания как основа мировоззрения. Теоцентризм и монотеизм - главенствующие идеи христианской мысли Средневековья. Пути развития философской мысли в периоды патристики и схоластики.

курсовая работа , добавлен 22.01.2015


Понятие алхимии как философской проблемы. Особенности формирования и распространения данного феномена в Древнем мире, Средневековье, в эпохах Возрождения и Просвещения. основные черты византийской и арабской алхимии. Влияние алхимии на развитие культуры.

реферат , добавлен 27.04.2018


Особенности периода античной философии, релятивизм софистов и идеализм Сократа, философские идеи Платона и Аристотеля. Происхождение и своеобразие античной философии. Философия раннего эллинизма и неоплатонизма. Анализ основных сократических школ.

реферат , добавлен 03.11.2014


Мировоззрение и его методологические функции в построении картины мира. Структура мировоззрения. Типология мировоззрений. Особенности обыденного мировоззрения. Особенности религиозного мировоззрения. Основные особенности философского мировоззрения.

реферат , добавлен 12.10.2003


Средние века в тезисах. Особенности средневековой философии. Характеристика исторического периода. Основные положения средневековой философии. Теоцентризм. Креационизм. Провиденциализм. Патристика. Схоластика. Идеи средневековой философии.

курсовая работа , добавлен 14.06.2003


Проблематика средневековой философии. Основные принципы религиозно-философского мышления: теоцентризм, сотериологизм, богооткровенность. Идеи Платона, неоплатоников, Аристотеля. Философия Иоанна Скота Эриугены. Диалектика, метафизика и формальная логика.

http://kulturoznanie.ru/

Средние века как особый тип культуры принято рассматривать непосредственно с эпохи Возрождения. Когда историк искусства Джорджо Вазари впервые выдвинул идею о том, что между античной культурой и культурой возрождения лежит период темных, средних веков.

Оценка Вазари предопределила ценностное отношение к средневековой культуре как промежуточной на долгое время вплоть до эпохи Просвещения, когда было подчеркнуто, что средние века явились темным периодом в истории европейской культуры в силу своей религиозности, во-первых, и, в силу феодальных земельных отношений, во-вторых.

Гегель впервые реабилитировал средневековье, выдвинув идею о том, что в основании средневековой культуры лежит особое состояние субъективного духа, которое характеризуется христианской религиозностью, иерархичностью и символизмом, и особое состояние объективного духа, которое в экономике порождает отношения земельной зависимости. Поэтому Средневековье не промежуточный и темный этап в развитии культуры Западной Европы, а самостоятельный, продуктивный и закономерный период.

К причинам закономерного появления средневековой культуры на основе античности мы можем отнести такие явления как возникновение христианства, формирование феодальных земельных отношений, крушение римской империи под натиском молодой варварской цивилизации.

В результате сложился «уникальный в своей целостности и многообразный в своем единстве» (А.Я.Гуревич) тип культуры. Типологическое единство средневековой культуры на всем европейском географическом пространстве и на протяжении тысячелетия средних веков с 5 по 15 века определялось такими отличительными особенностями как религиозно-христианская духовность, корпоративность, традиционализм и символизм, иерархизм и универсализм. Многообразие средневековой культуры заключается в тех сословных, региональных и хронологических особенностях в которых проявлялись данные отличительные черты. Все это привело к тому, что культурная картина мира Западно-европейского Средневековья является многосоставной и многоуровневой. Мы предлагаем рассмотреть средневековую картину мира в двух аспектах: ценностном и сословно-структурном. Рассмотрение культурной картины мира в онтологическом аспекте: своеобразие представлений о пространстве и времени войдет составной частью в предлагаемые два. Рассмотрение средневековой картины мира в региональном аспекте возможно только лишь за счет существенного увеличения объема информации и не представляется в данном случае возможным. Точно также как рассмотрение динамики картины мира, направлений и темпов ее трансформации на протяжении тысячелетия Средних веков возможно только лишь бегло и пунктирно, если не выделять хронологический аспект в отдельный пункт исследования. По мере возможностей при анализе и ценностной (ментальной) картины мира и сословно-структурной картины мира будем пытаться добиться единства синхронического и диахронического аспектов анализа изучаемого явления.

Начнем рассмотрение культурной картины мира средних веков с ценностного аспекта. Аксиологической доминантной Средневековья явилась христианская религиозность , зародившаяся на территории Римской империи в 1-2 веках нашей эры. Доминирование христианского мировоззрения в Средние века объясняется тем, что молодые варварские народы более охотно принимали христианскую веру, чем образованные римляне, а также тем, что люмпинизированное население бывшей римской империи в ранние средние века (5-7 вв) также находило утешение в христианских заповедях скорее, чем в домовых богах Рима (ларрах).

Христианство возникло в поздней Римской империи как одна из иудейских ересей. От иудаизма христианство заимствовало Священное Предание – Ветхий Завет и его основные идеи о сотворении мира и человека богом, о существовании Рая, и о греховности человека, о бессмертии божественной души человека и смертности и грешности, сотворенного из праха земного тела человека. Также христианство унаследовало веру в избавление от грехов и наказания за грехи, данное конкретным человеком – мессией, и веру в неизбежность Конца света и Страшного суда.

Радикальным отступлением христианства от иудаизма является космополитизм христианства, провозгласившего равенство всех «не по крови, а по вере», «нет ни эллина, ни иудея», и тем самым преодолевшего национальную замкнутость иудаизма. Кроме того, христианство осуществило ревизию иудейского договора человека с богом и иудейской этики, сформулированной в заповедях и притчах Ветхого Завета. Вместо заповеди возмездия христианство предлагает заповедь всепрощения, вместо деловой озабоченности о трудах и хлебе насущном – ожидание вечной благодати в Царствие Небесном и приготовление души к вечной жизни в Раю. Наконец, характер отношений с богом менялся и в том, что Иисус в Евангелиях отвергает заповедь субботы, когда иудей должен посвятить день Богу, и провозглашает, что «не человек для субботы, а суббота для человека», то есть освобождает верующего от обязательного посещения Церкви в определенный день недели (раннее христианство). Эти новые условия договора человека с богом составили содержание книг Нового Завета – Евангелия (Благая весть), написанные учениками Иисуса из Назарета – апостолами Матфеем, Марком, Иоанном, Лукой, названными за свои труды евангелистами.

Идеи Нового Завета делали новое вероучение чрезвычайно привлекательным и популярным среди бедных и угнетенных слоев населения поздней Римской империи. Как позднее скажет Фридрих Ницше, «христианство возникло как религия рабов», не имевших других способов борьбы с внешним насилием как смирение и прощение, и не имевших других шансов на получение благодати, иначе как после смерти. В раннее Средневековье христианство перенимали варвары-язычники, стремившиеся к формированию собственных централизованно-иерархических варварских королевств и которым церковный ритуал не казался абсурдным и варварским (причастие кровью, вера в телесное вознесение, обещание вечной жизни в Раю, ужасы Конца времен).

Наряду с ученым догматическим христианством, носителями которого являлись Отцы Церкви и клир, в Средние века по мере распространения христианства формировалось и так называемое «народное христианство», в котором христианская догматика: «догмат о непорочном зачатии», «догмат о кресте», «догмат о телесном воскрешении» и так далее сочетались в сознании с языческими верованиями, а церковный культ с языческими обрядами и ритуалами. Кроме того, и само ученое догматическое христианство было неоднородным: на протяжении всех средних веков возникали самые разнообразные ереси, с которыми Церковь вела борьбу при помощи Церковного суда – Инквизиции.

Исследуя феодализм средних веков как экономический фундамент культурной жизни средневекового общества французские историки Люсьен Февр и Жорж Дюби открыли такую отличительную черту ценностных представлений средневекового человека о мире как корпоративность.

Л.Февр отмечает, что средневековый человек – это прежде всего член коллектива, представитель своего профессионального объединения равных по статусу и профессии, и свободных тружеников. Корпорация – это практически единственный тип социального института средневековья в котором доминируют не вертикальные, а горизонтальные связи и отношения. Человек Средних веков не мыслит себя существующим отдельно от своей социальной среды, тех мировоззренческих и поведенческих установок, которые формируются внутри корпоративной среды. Связано это прежде всего с узкой специализацией профессиональной деятельности внутри корпорации, с особенностями хозяйственно экономических и социальных функций средневековых корпораций. Ж.Дюби анализируя корпоративную структуру общества Средних веков выделяет такие корпоративные объединения как: городские коммуны и союзы городов, ремесленные цеха и купеческие гильдии, сельские общины и университеты, религиозные монашеские ордена и братства, религиозные секты и сеньорно-вассальные союзы. Корпорации оказываются замкнутыми добровольными союзами всякий раз с особым жизненным укладом и особой системой ценностей. Ни одна из приведенных Ж.Дюби корпораций не повторяет другую по характеру осуществляемой профессиональной деятельности, по своему отношению к богатству и бедности, жизни и смерти и т.д. В раннее средневековье корпорация является для средневекового человека условием социализации - выживания, средством защиты, институтом суда, регулятором семейно-брачных отношений. Именно в пространстве корпорации происходит установление прав и обязанностей человека. Корпорация осуществляет надзор за исполнением правил жизни установленных в данной социальной среде: монастыре, университете, рыцарском ордене. Корпорация осуществляет наказание за проступки (изгнание за стены города, или за стены монастыря, или за стены университета), и корпорация выступает инстанцией защиты: вносит выкуп, платит залог, берет на воспитание, обеспечивает материально в случае нужды. В условиях жизни традиционного общества, каким является общество Средних веков именно корпорация выполняет функции транслятора социальной памяти и механизма самоидентификации индивида. Раннее средневековье проблему идентичности решало двумя путями: либо человек был христианизировавшимся римлянином, либо - христианизировавшимся варваром. Для романского средневековья, когда весь европейский мир стал христианским, человек должен идентифицироваться в соответствии с его сословно-профессиональной принадлежностью. Лишенный своей социально-сословной среды человек оказывается лишенным культурных навыков общения, культурных механизмов самоидентификации. Вне естественной сословно-профессиональной группы он маргинал и изгой, поэтому самое страшное наказание для человека средних веков – изгнание из корпорации. Отголоски этого встречаем у Шекспира в изгнании Ромео из Вероны.

Но наряду с христианской религиозностью и корпоративностью другой ценностной доминантой средних веков был традиционализм – ориентация на старину и следование некогда принятым образцам. Традиционализм средневековой культуры проявлялся в экономической сфере: в постоянстве способов обработки земли, в сохранении ручного производства, неизменности системы питания. В богословии традиционализм был способом существования догматики, когда одни и те же положения принимались как абсолютно истинные и неизменные, доступные только лишь толкованию и комментированию. Всякое же сомнение в истинности догмы объявлялось ересью и преследовалось Церковным судом. Традиционализм науки средних веков определялся главным научным методом: цитатностью и комментированием, что не позволяло ни расширить круг познаваемых явлений, ни выдвинуть новые научные гипотезы. Но даже в рамках традиционализма средневековая наука смогла поставить такие проблемы как «соотношение номинализма и реализма», «гелиоцентризм Вселенной», и другие.

Традиционализм образа жизни объяснялся привязанностью средневекового человека к обжитым местам. Земельная зависимость крестьянина привязывала его к той земле, которую он обрабатывал на всю жизнь. Его пространство ограничивалось, по словам Ж. Ле Гоффа, «лендом и лесом», а дорога навсегда символизировала угрозы и опасности исходящие от рыцарей, разбойников, бродяжек, и властей. Точно также жизнь монаха ограничивалась стенами его обители, так как он принимал обет послушания и не мог самовольно покинуть монастырь иначе как переводом по службе или будучи изгнанным из монастыря за провинности. Жизнь ремесленника замыкалась стенами города, в котором он проживал и улицей или кварталом, где жили и работали работники его цеха. Привязанность к цеху была столь велика, а технологии ремесла настолько самоценны, что в случае отсутствия прямых наследников по мужской линии движимое и недвижимое имущество завещалось цеху, а не вдове или сестрам и дочерям. Даже сеньор организовывал жизнь по единожды установленному образцу в пределах стен своего замка.

Способами внешней репрезентации традиционализма средневековой культуры служили самые разнообразные элементы повседневности. К примеру, бюргерский дом – ценность его была тем выше, чем больше поколений предков прожило в нем. Генеалогические древа известных землевладельцев должны были свидетельствовать, сколько колен того или иного рода вели достойный образ жизни и владели принадлежащими им землями, где подчеркивалась имущественная и мировоззренческая преемственность «от отца к сыну». Фамильные книги и драгоценности, штандарты и портреты, все, что свидетельствовало о том, что «ныне как и прежде, и во веки веков».

В средневековой культуре был выработан и такой механизм закрепления традиций общественно значимого поведения как этикет. Традиции поведения должны были свидетельствовать о принадлежности человека к определенным слоям общества. Особенно актуально это стало в романском средневековье, когда среди знати сложилась традиция наследования земель от отца к старшему сыну – примогенитура (что позволяло не делить наследство и не мельчить землевладение, а только укрупнять богатство за счет выгодных браков). Все младшие братья ставшие отныне безземельными рыцарями, странствующими поэтами и музыкантами, ниществующими монахами и так далее устремились в путь. Этикет стал необходимой «этикеткой» по которой бедного, но знатного юношу (в Англии - джентельмена) можно было отличить от профана. Примогенитура, резко сократив количество богатых женихов, привела к возникновению института «старых дев», которые вынуждены были довольствоваться браками с безземельной городской знатью и основывать семью на экономическом фундаменте даваемого за невесту приданого. (Гизы. Брак и семья в Средние века).

Следующей ценностной доминантой средневековой культуры является символизм , о чем на рубеже 19 и 20 веков писал П. М. Бицилли. Символизм состоит в том, что всякий предмет земного мира понимается как символ высочайшего, предельного и совершенного Божества (источника всех реальностей и всех символов), каждый предмет реальности имеет отпечаток Божества и служит (лат. - militat, ministrat) Богу. Символизм является отличительной чертой мышления средневекового человека: во всем он видит особое значение, таинственный смысл. Символизм пронизывает все уровни представлений средневекового человека о мире. Мы можем выделить: религиозный символизм, когда весь земной мир выступает символом мира божественного; онтологический символизм, когда у Дионисия «мир в его целостности является величайшим светильником, составленным из множества частей, как бы из множества светильников, открывающих уму чистые формы умопостигаемых вещей»; социальный символизм: когда все средневековое общество рисуется современникам в виде пирамиды из «трудящихся, воюющих и молящихся»; символизм повседневности: когда предметы быта, указывают на тайный смысл своего существования в мире созданном Творцом: рыцарский меч в форме креста – символ судьбы и распятия – искупительной жертвы Христа, круглые зеркала – символ всевидящего ока Божьего, узкие рукава платьев – символ смирения и т.д; символизм натурфилософский: пламя огня – символ жизни души, бушующее море – символ свободной страсти, небо – символ вознесения и вечности.

Вещи в средневековой культуре не просто могут служить символами, но они ими являются, и задача верующего человека раскрыть истинное значение символа. Вместе с тем, произвольное толкование символов Священного Писания (Библии и Евангелия) было не допустимо. Рабан Мавр составил толковый словарь христианских символов, где в алфавитном порядке приведены образы Писания с указанием различных значений символов в различных местах текста. Христианин не имел права примышлять по своему усмотрению значение символов Писания, и Церковь в запрете этого опиралась на диалоги Цезария: «Как кровь Христова добывается только при помощи вина, так и тело – только из пшеницы, и именно обращенной в хлеб; ибо Господь сравнил себя с пшеничным зерном, а также и с хлебом».

Неизменность толкования символического значения образов священных текстов была первым условием единства миропорядка в средневековой культуре, способом связи времен, стран и народов. Вместе с тем в сознании средневекового человека постепенно стиралась грань, разделяющая мир символов и мир значений. Постепенно символ сам становился объектом поклонения и наделялся силой присущей тому, что он символизирует. Так постепенно нательный крест превращался из символа веры в средство для защиты от злых духов, дьявола, вампиров и прочей нечисти; точно также и святая вода, первоначально символизировавшая крещение постепенно обрела силу исцеления, изгнания бесов, очищения души и тела.

С верой в реальные жизненные силы христианских символов связан также и так называемый «реализм» средневековой культуры, когда духовным сущностям и процессам приписываются физические свойства. Прежде всего это попытки дать рациональное био-физическое объяснение таким явлениям как «сотворение Евы из ребра Адама», «непорочное зачатие», «телесное вознесение», «падение души».

Следующая ценностная доминанта средневековой культуры состоит в иерархизме всех культурных явлений и процессов. Все в этом мире является результатом Божественной воли и божественного творения, поэтому все сущее подчиняется законам Божьи и служит Божеству. Человек воспроизводит всю природу: в нем есть свойства, присущие всем тварям и есть разумность, присущая только ему. Человек создан по образу и подобию Божьему, поэтому он является вершиной и центром всего сущего на земле. Все подчинено на земле человеку и существует ради него. Известный богослов Х11 века Гуго из Сент-Виктора с такими словами обращается к человеку: «взгляни на весь этот мир и смотри, есть ли в нем что-либо, что бы не служило тебе». Все в этом мире с точки зрения богослова связано отношениями господства и подчинения. Все проникает начало служебности: «все твари служат высшим и пользуются услугами низших: земля и вода служат растениям, растения – скотам, все твари – человеку, человек – Богу». Во иерархическому принципу упорядочены все вещи и стихии в зависимости от степени их близости к Богу: человеческое тело знатнее всех прочих как богоподобное; в самом человеке душа возвышенна, а тело низменно; все члены тела выполняют свои функции: глаза – мудрецы, уста – учителя, уши – слушатели, руки – работники, ноги – посыльные, чрево – сострадающее. В средние века существуют иерархии во всех сферах жизни: иерархии собак: знатные и незнатные; иерархия правовых понятий: недвижимость почтеннее движимого имущества; иерархия чудес и видений: достойные лицезрения, редкостные и менее достойные; иерархия языков: латинский язык – благородный и европейские народные языки – просторечие; иерархия искусств: свободные искусства благороднее простых (ремесел), но и те и другие тоже внутренне иерархичны, и иерархия семи небес.

Наиболее важным для средневековой культуры являлся вопрос о соотношении различных иерархий и прежде всего о соотношении иерархии небесной (Божественной), церковной и светской. Страбон предлагает во времена раннего христианства одну из самых ранних и симметричных иерархических пирамид. Он утверждает, что главной иерархией является небесная и все подчиняется Богу, на земле существует две иерархии Светская – она регулирует мир тел, и Церковная - она отвечает за мир душ. Светская и церковная иерархия существуют равноправно, параллельно и одновременно. Император равен по своему статусу папе, патриции – патриархам, военные трибуны – аббатам, воины – монахам. Все чины и религиозные и светские составляют одно единое тело Христово. Однако это послужило основой длительным дискуссиям об иерархическом устройстве мира.

Один из Отцов Церкви Климент Александрийский утверждал, что «церковная иерархия есть воспроизведение иерархии ангельской», а другой Отец Церкви Григорий Великий считал, что иерархия носит всеобщий характер: «над скотами начальствуют люди, над людьми – ангелы, над ангелами – архангелы», ангелов и архангелов на небе и тех и других по девять чинов.

В результате всеобщей вписанности в иерархические системы соподчинения в средние века сформировалась статическая модель мира, где каждый человек и предмет был приписан к определенному чину и в этом мире, и в потустороннем, и вырваться из этой системы было нельзя.

Наконец, завершает набор доминирующих ценностей культурной картины мира Средних веков такая ценность как универсальность . Средневековая культура стремилась к универсальности объяснительных принципов всего сущего и познанию универсального закона бытия – Закона Божьего. Многочисленные труды Отцов Церкви, апологетов и схоластов были направлены на уточнение нюансов в толковании единого слова истины и благодати – Священного Писания. Универсальное знание о том, что мир сотворен Богом, имеет единую божественную природу и историю, и подчиняется законам Божьим, которое давали Священные тексты рождало и универсальную истину, неизменную ни при каких обстоятельствах, независимую от развития науки, техники, производства, искусства. Позднее средневековье для обоснования Божественной истины выдвинуло концепцию двойственной природы истины: истина земной жизни дается в процессе познания разуму, а истина Божественная дается душе человека в процессе Божественного Откровения. Постичь эту Божественную истину мог только универсально образованный человек: очистивший от скверны свое тело и душу воздержанием, постом, молитвой, и постигший все уровни образования: от грамматики до теологии, то есть монах. Именно монахам доминиканцам принадлежит социальная миссия получения и распространения знания, их трудам принадлежит открытие европейских университетов – коммун, где добывается и сохраняется знание и истина. Именно монахи доминиканцы явились авторами обобщающих трактатов средневековья по самым насущным проблемам культуры того времени: Фома Аквинский пишет знаменитые: «Сумму теологии» и «Сумму против язычников».

Искусство средних веков вырабатывает особую форму визуальной репрезентации универсального знания о мире – христианский храм, который должен был символизировать дом Божий, прояснять Божественную истину и заменить неграмотным Библию, иллюстрируя образы Библии и Евангелий. Христианский храм как система сохранения универсального знания нес также в себе знание о технике и технологиях строительства, целевых задачах храма (часовня, крестильня, усыпальница, приходская церковь, домовая церковь, паломническая церковь), религиозном направлении, к которому принадлежали заказчики и архитектор, святых или праздниках в честь которых возводился данный храм, светских правителях земель, на которых строился храм и донаторах, на чьи средства он возводился. Кроме того, как правило, в храме размещались архивы, сокровищницы, которые сегодня являются источниками наиболее точной и полной информации о прихожанах данного храма: численности семей, датах рождения, крещения и смерти, о доходах и налогах, уплачиваемых ими, о передаче наследства, завещаниях, преступлениях, расследованиях и наказаниях, которые налагались и церковным и светским судом. Таким образом, храм был тем местом, где знание о Боге соединялось со знанием о человеке, таинство рождения и таинство смерти соединялось с процессом жизни, представления о мире становились универсальными уже в современном, светском значении этого слова.

Другой уровень существования средневековой картины мира – сословный. Как мы уже говорили, в средневековой культуре принято выделять три главных структурных сословных элемента: культуру трудящихся – профанную или народную культуру, культуру воюющих – рыцарскую культуру и культуру молящихся – религиозно-монастырскую культуру. С анализа религиозно-монастырской культуры мы и начнем, в силу ее главенствующей роли в Средние века.

Религиозно-монастырская культура. Христианизация варваров, расселившихся по территории Западной Европы осуществлялась на протяжении 5-9 веков христианами-проповедниками и христианскими общинами сформировавшимися в Древнем Риме. К началу Средних веков существовало 5 наиболее крупных общин: Римская, Александрийская, Константинопольская, Иерусалимская, Антиохийская. Во главе каждой из этих общин стояли патриархи. В Западной Европе наиболее авторитетной и многочисленной была римская община. Во времена империи римской общиной управляла коллегия епископов. Самым известным римским епископом был апостол Петр, распятый римскими властями (на месте его распятия сегодня возвышается собор Святого Петра в Риме). Патриарх римский Лев 1 Великий получил титул Папы Римской католической церкви за духовный подвиг организации военного сопротивления жителей города Рима войскам наступающих варваров и организации продовольственного снабжения Рима в условиях военной осады: в 452 году – от гуннов с Атиллой и в 455 году от вандалов с Гейзерихом.

Постепенно авторитету Папы Римского подчинились епископы (настоятели) наиболее крупных христианских общин в Европе. Епископы надзирали над общинами: обучали новой вере и вели богослужения. Богослужений в ранней христианской церкви было только три: крещение, причастие и поминовение. Общины (экклесии) объединяли людей, принявших христианскую веру и ее обеты: ограничение в питании и строгие нравы. В каждой общине велись списки общинников. Христианин, принявший за веру мученическую смерть навсегда оставался членом общины и получал чин святого. В управлении общинами и организации богослужения епископам помогали иереи-пресвиторы (священники) и диаконы (помощники). В состав общин входили также и монахи (одинокие).

Монашество возникло после того, как христианская церковь была признана Римом в качестве официальной религии в 4-5 вв. Монахи искали одиночества как способа избегнуть общественных искушений и мирских забот, а также как способа протеста против общественного признания христианской церкви, ставшей благополучной и иерархически выстроенной.

Западное монашество опиралось на идеи апостола Павла о том, что «человек не связанный земными узами, открыт узам Христианской веры», а также на проповеди Иисуса о том, что «в Царствие Божьем не женятся, не выходят замуж; не вступившие в брак станут свидетелями Царствия Небесного».

Западное монашество ставило цели практического свойства: изучение и распространение Священного Писания; не придавало значения затворничеству, молчальничеству и смирению плоти, так как считало аскезу лишь средством подготовки тела и души для исполнения особой миссии в мире. Западное монашество стремилось к организации общинной жизни и избегало конфликтов с иерархами Церкви.

Один из первых монастырей был основан Бенедиктом из Нурсии (р.489 г.) и им же был написан «Устав», предписывавший монахам не крайний аскетизм, а разумный порядок, строгую дисциплину без ненужных тягот, постоянство (не могли своевольно покидать монастырь до конца своей жизни) и послушание (незамедлительное повиновение аббату, который подчиняется Богу и Уставу), обязательный физический труд вне зависимости от сословного происхождения и бедность (монах должен быть бедным – это путь сплочения общины, а монастырь должен быть богатым), а также молитву (7 дневных и 1 ночную коллективные – суточный круг богослужения при котором за неделю прочитывались все Псалтыри и так повторялось годами. Священное Писание выучивалось наизусть). Когда в 589 году монастырь Бенедикта был сожжен и разграблен варварами, последователи Бенедикта разбрелись по территории Европы и основали бенедиктинские монастыри в Италии, в Бретани и др.

Сельские монастыри были почти единственными центрами культуры на протяжении всего раннего Средневековья (5-8 века). Монастыри владели землями (им передавали свои земли люди, принимавшие монашество), и сохраняли на этих землях технологии обработки и растения, известные древнему Риму. При монастырях работали мастерские, в которых монахи сохраняли римские искусства и ремесла. Центром религиозной жизни каждого монастыря являлись мощи святого, а также библиотека и скрипторий, где наряду со Священным Писанием и трудами Отцов Церкви сохранялись и изучались греческие и римские памятники. Таким образом, сельские монастыри в культуре Раннего Средневековья выполняли функции не только мессионерско проповеднические: обращали варваров в христианство, но и хозяйственно-экономические, а также интеллектуально-научные и духовно-религиозные. Кроме того, обращая варваров в христианство, введя и освящая таинство брака, церковным судом определяя права наследования, монастыри получали политическую власть над вождями варварских племен и принимали на себя часть политико-административных функций.

Распространяя христианское вероучение и обращая в христианство варваров, Церковь оказалась единственным социальным институтом, который взял на себя функции организации духовной жизни и моральной регуляции.

Вклад Церкви в развитие культуры Средних веков был решающим. Церковь обеспечила не только единство идеологии на всем географическом пространстве Запада, но и единство информационных каналов и систем. В результате господства Церкви языком межгосударственного и делового общения на протяжении всех Средних веков являлась латынь. Латынь была языком богословия и богослужения, языком права, законодательства и судопроизводства, языком ученых и единой европейской системы образования, языком элиты разных народов и королевств, языком античного наследия и философской учености, науки.

Церковь обеспечила единство культурной картины мира средних веков, задав направление движения времени: от Сотворения мира до Страшного суда, и задав характеристику пространству: разделив его на сакральное – божественное, небесное, церковное, и профанное – земное, грешное место жизни простых людей, а также выделив такие значимые места как Ад и Рай.

Церковь выстроила систему морально-нравственных оценок поведению людей, как греховных или добродетельных и сформировала набор примеров человеческого поведения, воплотивших церковный нравственный идеал в лице Святых, возвела нравственность в культ, сделала жизнь по христианским заповедям религиозным долгом каждого человека.

Церковь использовала сформировавшуюся в античном искусстве систему выразительно-изобразительных средств и символов для оформления своих культов, обрядов и ритуалов. От начала Средних веков звучали слова Георгия Великого о церковном искусстве, призванном заменить собою «Библию для неграмотных» и тысяча лет средневекового искусства была посвящена возвышению человека от греховных земных помыслов к мысли о грядущем спасении и вечном покое и благодати.

Одновременно с развитием церковного искусства в нем с неизбежностью нарастали и усиливались элементы светскости: так было с церковным театром, развившемся из литургического действия в театр мираклей, моралите и фарсов. Так было с церковной музыкой, когда из церковных песнопений зародилась нотная грамота, система современной нотации и музыка опусов. Так было с религиозной живописью, которая от изображений распятия Христа стала двигаться к изображению Мадонн с младенцем Иисусом и обмирщению религиозных образов.

Наряду с религиозно-монастырской культурой структурно-сословную картину мира средневековья составляет рыцарская культура во всем ее многообразии: и культура феодальной аристократии, и культура монашеских рыцарских орденов, и придворная куртуазная культура.

Рождение рыцарского сословия историки относят к концу Раннего Средневековья – 7-8- векам. Называют три основных пути формирования рыцарства. К.- Ф. Вернер считает, что рыцарство происходит от сохранившихся римских военно-административных структур и традиции передачи оружия при вступлении в должность на государственной или военной службе. Ж. Ле. Гофф описывает рождение рыцарства из германского военного института, где вручение оружия юноше было признанием совершеннолетия, право носить оружие символизировало свободу, а важнейшей жизненной ценностью становилась война. Традиции формировать вооруженные силы правителя из профессиональных воинов укреплялись военными победами и завоеванными богатствами. Такая армия содержала себя сама. Главными ценностями были подвиг и слава, смерть от старости или болезни была позорной и оскорбительной. Убийство человека расценивалось как геройство, достойное похвалы. Американский культуролог Л. Уайт пишет о рождении рыцарства из феодалов-землевладельцев. Поскольку рыцарь – это всегда всадник (в Испании – кабальеро, в Италии – кавалер, во Франции – шевалье, в Англии – кнехт), то это человек, финансово-экономически способный приобрести и содержать боевого коня, дорогостоящую военную амуницию: латы и шлем, и оружие: щит, меч, копье, булаву, секиру. Как правило, рыцарь – это предводитель военного отряда, господин над окрестными землями, которые охраняет данный отряд. Пешие воины – это крестьяне, живущие на землях этого господина, и обрабатывающие эти земли. Отряд сплачивала как вассальная верность, так и ценность земли и того имущества, которое на ней было. Феод как форма землевладения складывается в Поздней Римской империи, поэтому рыцари-феодалы, как правило, охраняли свои земли от притязаний германских рыцарей, а для этого собирались в военные отряды, состоящие из нескольких рыцарей с их крестьянами. Однако охрана своих земель и грабеж чужих никогда не вступали в противоречие.

Поскольку разными были пути формирования рыцарства, то и разными изначально были нравственные нормы, которым следовали рыцари. Рыцарский этос – это синтез военной милитаристской системы ценностей и христианских нравственных устоев. Для того, чтобы добиться этого синтеза Церкви пришлось приложить не мало усилий.

Христианская этика, изложенная в Евангелие от Матфея, исходит из заповеди: «Не убий». Апологеты раннего христианства Тертуллиан (2-3 вв н.э.), Лактанций (3-4 вв.н.э.) считали, что военная служба несовместима с христианством. Отказ от службы в римской армии или римской администрации приводил ранних христиан к мученической смерти. Выбор, стоявший перед мужчиной был однозначным: либо служить Риму, либо служить Христу. Однако с падением империи и началом Средних веков ситуация радикально изменилась для самой Церкви. Монастыри и христианские общины Раннего Средневековья нуждались в военной защите и на свою защиту они призывают воинов-христиан. Августин Блаженный (4-5 вв. н.э.) дает идеологию «Святого воинства». Он делит все войны на справедливые (bellum justum), защищающие интересы Святой Церкви и несправедливые, с целью грабежа и обогащения. Если воин защищает Церковь от врагов, то он – истинный христианин, несущий мир и справедливость (justus bellators). Воинам, павшим на поле брани, прощаются грехи, воины, проявившие доблесть и мужество, причисляются к святым мученикам. Уже в Раннее Средневековье развиваются культы святых воинов от архангела Михаила до Св. Маврикия, Св. Георгия, Св. Лаврентия, Св. Дмитрия. В 8-9 вв. перед битвой начинают служить молебны и мессы, совершаются освящения и благословления оружия. К концу Раннего Средневековья окончательно формируется рыцарский этос, который затем находит свое закрепление в рыцарской поэзии, повестях и романах. Также к концу Раннего Средневековья складывается ритуал посвящения в рыцари, который становится церковным, с постом, покаянием, всенощной, благословлением оружия, коня и щита, вручением оружия и пощечиной рыцарю от аббата и ответной клятвой верности и защиты Церкви, сирот и вдов.

Рыцарская этика исходила из трех главных функций, которые выполняли воины в 9-15 веках: защита Церкви, ее служителей и земель; помощь вдовам и сиротам, защита населения от воров и убийц; защита королевства от внешних врагов и борьба против врагов христианства. Рыцарь должен был обладать всеми естественными добродетелями: добротой, щедростью, мудростью, а также всеми святыми добродетелями: верой, надеждой и любовью, и при этом всеми воинскими добродетелями: знатностью, мужеством и доблестью. При этом считалось, что все добродетели должны находиться в гармонии, к примеру, во французском рыцарском эпосе (12 век) «Песнь о Роланде», утверждалось, что «доблесть без мудрости – безрассудна, мудрость без доблести – путь к предательству». Помимо следования добродетелям, рыцари должны были противостоять семи грехам: чревоугодию, сладострастию, лени, тщеславию, гордыне, стяжательству и гневу. И тогда рыцарь мог достичь идеала, провозглашенного еще Исидором Севильским (6-7 вв) «один из тысячи» или «первый среди равных».

Рыцарское искусство знаменито архитектурой рыцарских замков, которые на протяжения Средневековья постепенно превращались из укрепленных деревянных построек на высоте, окруженных частоколом и рвом в каменные укрепленные дворцы, за стенами которых рыцарь и его отряд могли не только выдерживать многодневную осаду, но и устраивать пиры, балы, турниры, стоять службы в капелле замка, выезжать на сражения или на охоту.

Рыцарское искусство знаменито также поэзией, появившейся в 10-11 веках, и закрепившей для современников и потомков образ рыцаря как благородного воина, верой и правдой служащего Церкви, сеньору и Прекрасной Даме.

Рыцарская поэзия родилась, говорят тогда, когда время прозы еще не пришло. Когда закончились Крестовые походы и европейское рыцарство из сословия воюющего стало превращаться в сословие безземельных горожан, которые должны были поступать на светскую службу к знатным сеньорам и сеньоритам, осваивать светские манеры, правила стихосложения и танца. Первые французские рыцари-труверы были безродными: Бернард де Вентадорн – сыном замкового пекаря, Пейре Видаль – сыном скорняка, Эльяс Кайрель – сыном резчика, Арнаут де Марейль – сыном нотариуса. Они посвящали свои стихи – своим сеньорам, которые своими достоинствами вызывали самые восторженные чувства и в замках которых они служили. Труверы прославляли Прекрасных Дам, не называя их имен, но перечисляя бесконечный ряд достоинств, сравнивая их улыбки с улыбкой Богоматери или светом далекой звезды, сочетая влюбленность поэта с почтительностью царедворца. Рыцарская поэзия родилась из жанра тенсоны – спора двух рыцарей. Эти споры могли вестись по самым разным поводам: политика, налоги, погода, достоинства дам, прелести любви, тяготы военной службы, все могло быть предметом поэтического спора. Другим распространенным жанром была пасторелла – поэтическое состязание в острословии и остроумии между рыцарем и пастушкой, когда рыцарь восхищается прекрасной пастушкой и пытается добиться взаимности своих симпатий, а пастушка пытается объяснить рыцарю, что она ему не ровня и союз между ними не возможен. Помимо диалоговых жанров, развивались и песни от одного лица: «Альба» - песня расставания влюбленных на заре, баллада – плясовая песня, повествующая о жизни и смерти героев, сирвентес – песня на политическую злобу дня. В лирике немецких поэтов-миннезингеров появляются «женские песни» - сетования на одиночество от лица юной девушки или дамы, которую покинул возлюбленный. Самым известным из немецких миннезингеров является Тангейзер, чья жизнь полна приключений, тайн и загадок, а в творчестве сильны мотивы народных плясовых немецких песен, ирония над куртуазной любовью и мотивы «низкой» любви. 13-14 века – время заката рыцарской поэзии и во Франции и в Германии, так как само рыцарство все больше становится бюргерством, а куртуазность превращается в анахронизм. Между тем, рыцарская любовная поэзия возвысила любовь, сделала ее духовным переживанием, а не только телесным явлением, или брачным сословным союзом, основанным на материальном расчете семьи. А любовь обновила видение мира, из аскетического мира христианства, он превратился в благоухающий чувствами мир светской жизни.

Помимо поэзии, идеал рыцарства был закреплен в «Песнях о деяних» или «Жестах», наиболее ранних письменных памятниках героического рыцарского эпоса (10-11 века). «Жесты» предназначались не столько для чтения, сколько для устного рассказывания и как правило создавались анонимными авторами. Стиль строился на устойчивых формулах и жестких клише с характерными для песней повторами текста. Сюжеты жест связаны с эпохой правления Карла Великого (конец 8 – начало 9 веков). «Французская эпопея – это эпопея каролингская».(Р.Луи).

Самый известный рыцарский эпос складывается во французской литературе к 12 веку – «Песнь о Роланде», одна из частей огромной «Королевской жесты», повествующей о событиях 8-14 веков, сначала о предках Карла Великого – «Берта Большеногая», об истории родителей Роланда - «Берта и Милон», о юности Роланда - «Роландин», о победных сражениях Роланда – «Песнь об Аспремонте», «Отинель», «Взятие Памплоны» и т.д., затем «Песнь о Роланде» - трагическая песнь о разгроме арьергарда армии Карла Великого в Ронсельванском ущелье в 778 году, где в результате чужого предательства и собственного безрассудства погиб Роланд и двадцать пэров Франции. Воины-рыцари покрывают себя неувядаемой славой, до последнего вздоха служа Карлу Великому, родине и Богу. Эпилогом «Королевской жесты» выступают две поэмы Х111 века: «Гейдон» и «Ансес Картахенский», где Карл передает свою корону сыну Людовику Благочестивому.

Наряду с эпосами, существовали также «Песни» или «Жесты о мятежных баронах»: «Жирар де Руссильон», «Рено де Монтеблан», «Рауль де Камбре». Это были песни странствующих поэтов, основанные на фольклоре с долей фантастического вымысла, в которых тем не менее поднимались правовые проблемы вассальных отношений и происходящих на этой почве моральных конфликтов. Основная идея жестов состоит в том, что не смотря на клятву верности, которую рыцарь приносит своему сеньору, он остается свободным в своих поступках. Доблесть и верность не могут быть безоглядными. Верность рыцаря своему сеньору соизмеряется с личным достоинством, родовой честью и величием души. Поэтому герои «Жестов» не только сильны и мужественны в бою, но и великодушны: даруют пощаду побежденному врагу, помогают слабым и униженным, щедры в своих дарах, как король.

Почти одновременно и параллельно с «жестами» и рыцарскими эпосами складываются и рыцарские романы. Во Франции самые знаменитые романные циклы были созданы трувером Кретьеном де Труа – это цикл романов о короле Артуре и рыцарях его двора: «Эрек и Энида», «Клижес», «Ивейн, или Рыцарь со львом», «Ланселот, или Рыцарь телеги», «Персеваль, или Повесть о Граале».

И в эпосе, и в романе повествование организовано вокруг фигур легендарных монархов, одновременно эпосы насыщаются темами волшебных превращений, магических сил и сказочных стран. Наиболее радикальное отличие романа от эпоса состоит в том, что в эпосе мотивом рыцарских подвигов было служение королю и Богу, в романе рыцарь пускается в авантюру в поисках «Прекрасной дамы» и служит ее уму и красоте. Именно куртуазная любовь (утонченная, возвышенная: «к звезде», «к богине», лишенная намека на страсть) заставляет рыцаря совершать неслыханные подвиги, утверждая собственные силы и великодушие, не прибегая ни к помощи Бога, ни к помощи черта. Рыцарский роман, говорят исследователи, не только завершает оформление рыцарской этики и эстетик, но окончательно порывает с религиозными мотивами и религиозными оценками, он освобождает мир рыцарского подвига от действия божественных сил. Именно в рыцарском романе мир впервые в Средние века становится светским. И это тот прорыв к новой культуре, которым современность обязана рыцарству.

В освоении мира человек опирается на следующие категории картины мира: время, пространство, изменение, причина, судьба, число, отношение (чувственного к сверхчувственному и частей к целому). Вчитываясь в памятники культуры Средних веков, мы обнаруживаем систему ценностей, существенно отличающуюся от нашей. Так, для нас время мыслится как однонаправленное и одномерное (линейное), оно для нас, людей XX в., является большой ценностью («время - деньги»), В Средневековье время мыслилось как цикличное, и ценность его была значительно меньшей. Хотя часы умели делать еще в античной Греции, они оставались большой редкостью, поскольку потребность в измерении времени была невелика. Известно, что в начале VI в. король Бургундии Гондебо обратился с просьбой к королю Те- одориху прислать ему солнечные и водяные часы. Их изготовил по поручению Теодориха известный ученый и философ Северин Боэций. В VIII веке Гарун-аль-Рашид прислал Карлу Великому водяные часы с боем.

Народ узнавал время по пению петухов и колокольному звону, призывавшему их к молитве. Только в XII - XIII вв. стали появляться механические часы, которые устанавливались на башнях. На них была лишь часовая стрелка, минутная понадобилась позже, в 1700 г. А первые карманные часы изобрел нюрнбергский часовой мастер Петер Генлейн около 1500 г.

Гораздо большую значимость имело представление о пространстве. Еще в античности составлялись первые описания чужих стран («География» Страбона) и изображения очертаний берегов морей и рек, которые были необходимы мореплавателям. Средневековый крестьянин мало интересовался чужими землями, всю жизнь проводя там, где появлялся на свет, его представление о мире опиралось на зрительное освоение окружающей среды как мирового крута при осмыслении его в духе аналогии микрокосма (человека) и макрокосма. Феодалы же проявляли немалый интерес к картам, ибо они владели территорией, землями, воевали с соседними государствами, участвовали в крестовых походах «за гроб Господень». Поэтому пространство было для них жизненно важной ценностью. Другие категории освоения мира осмысливались в свете доминирующей системы ценностей. В основе культуры Средних веков лежат христианство и его мифология. В западной культурологии распространено представление о двух типах культуры - культура «стыда» и культура «вины». В первой, которая характерна для античности, поведение человека определяется внешними оценками и страхом, боязнью быть не таким, как все, стать объектом осуждения и осмеяния. Вторая вводит в качестве доминирующей нравственной опоры совесть, внутренний контроль, сверку любых поступков с Богом, с его заветами. Такая культура сложилась в христианстве. Распространение христианской культуры шло на латинском языке. Это оказало важную роль в развитии средневековой европейской культуры и, в частности, позитивно повлияло на становление философской школы. В то же время надо подчеркнуть, что реальное христианство формировалось в это время в борьбе богословских учений с ересями, которая завершалась во время Вселенских соборов принятием догматических формул. Если на Востоке основной задачей церкви было именно формирование догматики, то на Западе в течение всего Средневековья шла нескончаемая борьба между светской властью и церковью, ибо церковь, как заметил Л.П. Карсавин, строилась по образцу империи. А поскольку папа являлся единым главой христианской церкви, то вполне понятны и естественны были его теократические устремления. С другой стороны, опасным противником церкви оставалась античная культура, поэтому на переработку античного наследия были брошены силы западной патристики. Заслуги ее в разработке основ христианской философии оказались куда скромнее, нежели у восточных богословов. Тем не менее западные отцы церкви оставили весомый след в культуре: это Иероним Стридонский, Амвросий Медиоланский и Аврелий Августин.

Иероним был учеником грамматика Элия Доната и ритора и философа Мария Викторина и считался одним из самых образованных ученых своего времени, прекрасно знавших классическую античную литературу. Благодаря его книге «О знаменитых мужах» средневековые интеллектуалы знали Цицерона, Горация, Вергилия и Сенеку. В своих работах он перерабатывал римский стоицизм, стремясь приспособить его для решения задач христианского вероучения. Он написал комментарии к большинству книг Библии. Но главная его заслуга - первый перевод Ветхого Завета с древнееврейского на латынь и редакция латинского перевода Нового Завета. Благодаря его труду появился текст «Вульгаты» - латинской Библии, который считался непогрешимым вплоть до Эразма Роттердамского.

Амвросий Медиоланский (340 - 397) подобно Иерониму получил латинское риторическое образование и находился под влиянием Цицерона. Амвросий был епископом в Медиолане (Милане), где нашли прибежище ариане, в борьбе с которыми Амвросий пользовался трудами восточных богословов. Вслед за Василием Великом он написал комментарии к «Шестодневу» и другим книгам Библии. Его заслугой считают овладение и пропаганду на Западе методов восточной экзегетики, т.е. комментирующего богословского исследования и истолкования священных текстов. Он был учителем Аврелия Августина.

Блаженный Августин, епископ Иппонийский (354 - 430), по образованию и профессии был учителем риторики. В молодости увлекался учением гностиков-манихеев, затем под влиянием Амвросия перешел в христианство. Был одним из наиболее плодовитых раннехристианских писателей. Ему принадлежит одна из важнейших идей схоластики - о предвечном предопределении либо к раю, либо к аду. Логика Августина достаточно проста: грех Адама перешел ко всем людям как первородный, поэтому абсолютному большинству людей изначально приготовлено место в аду, но некоторых от рождения Бог предопределяет к спасению. Исходя из этого не имеют значения ни заслуги, ни грехи человека, ни свобода воли, которую Августин отрицал.

В Псалмах Августин обращает внимание на слова «бездна призывает бездну» и размышляет о них: «Что это за бездна, которая призывает бездну? Если бездна есть нечто глубокое, то разве сердце человеческое не бездна? Что глубже этой бездны? Люди могут говорить; можно видеть их действия, слышать их слова; в чьи мысли можно проникнуть, в чье сердце взглянуть? Как понять, что человек скрывает внутри, на что он способен внутри, что он внутри предпринимает, какие у него внутри планы, чего он внутри хочет, чего внутри не хочет? Правильно, думаю, понимать под бездной человека. Бездна призывает бездну, человек человека. Бездну призывают святые проповедники слова Божия. А сами они разве не бездна? Какая глубина слабости таилась в Петре! Он и не подозревал, что происходит в нем, когда обещал умереть с Господом и за Господа. Какая была бездна! Бездна эта была, однако, обнажена перед очами Божьими. Итак, всякий человек, пусть святой, пусть праведный, пусть преуспевающий в добром, есть бездна. И он призывает бездну, когда, имея в виду жизнь вечную, проповедует человеку о вере и об истине. И тогда только бездна полезна бездне, которую призвала, когда говорит она голосом водопадов твоих» . Его «Исповедь» представляет собой замечательный документ, рассказывающий о пути к Богу, сомнениях и надеждах.

Й. Хёйзинга писал, что в Средние века существовали три основные пути к прекрасной жизни: преобразование и совершенствование мира, отрешение от мирского и уход в мечты . Надежды и сомнения в Средневековье воплощались в различных еретических учениях, таких как пелагианство, милленаризм, или в учениях последователей манихейства - катаров и альбигойцев.

Пелагиане, ученики британского монаха Пелагия, отвергали доктрину о грехопадении и обязательную связь нравственности человека и божественной благодати.

Милленаристы особенные надежды связывали со вторым пришествием Христа и «небесным Иерусалимом», который был явлен Иоанну и описан в его Апокалипсисе. Этот город часто изображали художники того времени на картинах и иконах как фон священных событий.

Катары и альбигойцы особенно активно и успешно проповедовали свои взгляды в XII -XIII вв. на юге Франции. Они считали, что в мире идет вечная борьба между миром «божьим» и «дьявольским». Все зло в мире порождено дьяволом. Это позволяло критиковать любую несправедливость и объявлять ее результатом козней сатаны. Если же и церковь благословляет несправедливые социальные отношения, то и она провозглашалась дьявольской. В противовес создавалась «справедливая» церковь. Для борьбы с этими ересями возникла Святая инквизиция, которая действовала на основании доносов, а потом пытками добивалась признания и подтверждения этих обвинений, вслед за этим отлучала от церкви и передавала еретика в руки светской власти, чтобы кровь его не падала на церковь. Особенно свирепыми и жестокими инквизиторами были бывшие катары, раскаявшиеся и желавшие искупить свои грехи, - Робер Ле Бутр, Петр Веронский и Райнир Саккони.

Для уходящих от мирской жизни и ищущих спасения удобным местом были монастыри и ордена, организующие жизнь тех, кто хотел посвятить себя служению Господу. Первым монашеским орденом считается орден бенедиктинцев, чей устав распространился во многих западных странах. В XI веке возникли ордена цистерцианцев (в XII в. его руководителем стал Бернард Клервосский) и кальмадулов, затем - пермонстрантов (1120), картезианцев (1176). В XII -XIII веках возникли нищенствующие ордена францисканцев и доминиканцев, позднее - кармелитов и августинцев. С началом крестовых походов стали возникать религиозно-рыцарские ордена: госпитальеров и тамплиеров в Палестине; Тевтонский и Ливонский в Прибалтике; Алькантара, Калатравы и Сантьяго ди Компостелла в Испании.

Орден госпитальеров, или иоаннитов, основан в 1070 г. в Иерусалиме под названием «Госпитальная братия св. Иоанна». Поначалу задачей ордена была забота о больных паломниках и раненых рыцарях, затем рыцари переселились на остров Родос, потом в XVI в. им подарили остров Мальту, и они стали называться рыцарями Мальтийского ордена.

Орден тамплиеров, или храмовников (франц. temple - «храм»), которые называли себя также «бедными рыцарями Христа и Соломонова Храма», был создан в Палестине в 1118-1119 гг. В ходе крестовых походов тамплиеры завладели огромными ценностями и были самым богатым орденским объединением. Достаточно сказать, что им на хранение была передана казна Франции. Это привело к тому, что по указанию французского короля Филиппа IV Красивого руководителей ордена схватили и казнили. Перед смертью Великий магистр ордена Жак де Моле проклял короля и его потомков (об этом французским писателем Морисом Дрюоном написан цикл романов «Проклятые короли»).

Какие вопросы задавали себе люди в Средние века? Какие смыслы искали? «Бог - какая часть речи?» - спрашивал Дунс Скот студента Раймунда Луллия. Тот отвечал: «Бог не есть часть речи, Бог - все» .

Одна из важнейших проблем - отношение к прекрасному. Одни полагали, что источником прекрасного может быть лишь Бог, красота же мира - греховна и обманчива. Бернард Клервосский выступал проповедником аскетизма и гонителем роскоши, против украшений в храмах и жизни священнослужителей: «Но для чего же в монастырях, перед взорами читающих братьев эта смехотворная диковинность, эти странно-безобразные образы, эти образы безобразного? К чему тут грязные обезьяны? К чему дикие львы? К чему чудовищные кентавры? К чему полулюди? К чему пятнистые тигры? К чему воины в поединке разящие? К чему охотники трубящие? Здесь под одной головой видишь много тел, там наоборот, на одном теле много голов. Здесь, глядишь, у четвероногого хвост змеи, там у рыбы - голова четвероногого. Здесь зверь - спереди конь, а сзади - половина козы, там - рогатое животное являет с тыла вид коня. Столь велика, в конце концов, столь удивительна повсюду пестрота самых различных образов, что люди предпочтут читать по мрамору, чем по книге, и целый день разглядывать их, поражаясь, а не размышлять о законе божием, поучаясь» . Воспитанный в духе романского искусства с его простотой и аскетизмом, Бернард не мог принять принципов готического стиля.

В связи с этими спорами, как заметил А.Я. Гуревич, важной категорией средневековой культуры была «нагота», которая осмысливалась в разных измерениях. Во-первых, естественная нагота человека - это природное его состояние, символизирует смирение; во-вторых, мирская «нагота», или бедность, понимаемая как отрешенность от мирских благ у монахов; в-третьих, «добродетельная» нагота - символ невинности и очищения, чистоты; в-четвер- тых, нагота распутства, соблазна и искушения (позднее Ренессанс привнес новые смыслы: нагота человека как символ добродетели и истины, а нагота Купидона - символ его духовной природы).

Но далеко не все в Средние века разделяли взгляды Бернарда, иначе не дошли бы до нас замечательные памятники готического искусства. Дионисий Ареопагит в трактате «О божественных именах» утверждал, что «прекрасное есть начало всего как действующая причина, приводящая целое в движение, объемлющая все эросом своей красоты. И в качестве причины конечной, оно есть предел всего и предмет любви (ибо все возникает ради прекрасного)». Средневековый мистик Гуго Сен-Викторский в XII в., подобно китайским даосам, проявлял особенное внимание красоте природы, полагая ее творением Божьим: «Что прекраснее света, который, хотя и не содержит в себе цвет, однако, освещая, как бы придает окраску всем цветам предметов? Что для взора приятнее, чем небо, когда оно ясно и сияет, словно сапфир, и некоей приятнейшей темперацией встречает зрение, услаждая очи? Солнце сверкает, словно золото, луна светит матовым блеском, словно электр, одни звезды струят пламенные лучи, другие блистают светом, а иные попеременно являют то розовое, то зеленое, то яркобелое сияние. Что сказать мне о геммах и драгоценных камнях, у которых не только полезно их действие, но и чудесен их вид? Вот земля, украшенная цветами, - какое отрадное зрелище она нам дарует, как и сколько радует взор, какое глубокое волнение в нас пробуждает! Мы видим красные розы, белоснежные лилии, фиолетовые фиалки - не только их красота, но и возникновение их чудесно. Каким образом мудрость божия производит такую красу из земного праха? И, наконец, превыше всего прекрасная зелень, как восхищает она души созерцающих, когда с приходом новой весны пробуждается новая жизнь в семенах и возносятся они вверх в виде колосьев, словно поправ смерть, и прорываются к свету, знаменуя грядущее Воскресение. Но зачем говорить о творениях божьих, коль скоро мы дивимся даже обманам человеческого искусства, прельщающего очи своей поддельной мудростью» . Близкие к этим представлениям мысли высказывал Ульрих Страсбургский, полагавший, что красота вещей зависит от силы света, и более того, сам Бог есть не что иное, как свет.

Если обратить внимание на повседневное поведение человека средневекового общества, то необходимо подчеркнуть важнейшую черту - тесную связь человека с социальной общностью. Аграрное общество, натуральное хозяйство не стимулировали миграцию населения. Человек, выбывавший по каким-либо причинам из общины, оказывался в социальном вакууме, его существование было незащищенным, он становился жертвой первого же грабителя. Отсюда понятна потребность опереться на сильного феодала, властителя, сюзерена, состоять на службе у влиятельного человека, занять место в социальной структуре. Конечно, ближайшей социальной ячейкой была семья, затем род, клан, соседская община, церковный приход.

Вторая черта - отсутствие культурной однородности. Даже напротив, стремление к культурной дифференциации, чтобы обозначить и подчеркнуть статусные разграничения, различия сословий, гильдий и каст. Нарушения этих разграничений нередко преследовались в уголовном порядке. Для каждого сословия, ранга и сана была предусмотрена регламентация использования тканей, цвета, мехов, кружев и иной отделки костюма.

Третья черта - своеобразная театральность и публичность жизни. Если современный человек стремится скрывать от посторонних свои чувства, семейные праздники проводить в кругу близких и небольшого крута друзей, то в обычаях средневекового общества принято было все выносить на улицу - горе или радость, похороны или свадьбу оплакивала и праздновала вся улица в городе и вся деревня в сельской местности. Отсюда традиции причитаний и почти профессиональных плакальщиц, которых нанимали для усиления драматического эффекта.

Литература. Ю.Б. Борев выделяет три разновидности литературы Средних веков: литературу Замка, Монастыря и Города*. Рыцарская культура, связанная с первой, воплощалась в романах, эпической поэзией, песнях. В монастырской литературе Средних веков, еще тесно связанной с фольклорными традициями, были очень популярны рассказы из жанра видений, повествующие об опыте посещения загробного мира, полученном в сновидениях,

в галлюцинаторных состояниях или во время клинической смерти. В таких рассказах, как правило, сообщалось о подъеме на небо при помощи ангела, чаще всего Архангела Гавриила, о посещении рая. При этом обязательными элементами рассказа были осмотренные «достопримечательности»: древо жизни, сад или замок, трон судьи, затем происходила беседа с недавно умершими родственниками или знакомыми. Потом визионер посещал ад, где наблюдал картины мучений грешников, затем он получал сокровенное знание и мистические способности. Нередка фольклорная вопросно-ответная форма повествования, связанная с ритуальными процедурами .

Фольклорного происхождения эпические поэмы «шансон де жест» («песни о деяниях») о Гильоме Оранжском («Коронование Людовика», «Нимская телега» и др.). Среди них особое место занимает «Песнь о Роланде», записанная в XI в., хотя в ней описываются события VIII в., когда король франков Карл вел борьбу с испанскими маврами. Король Сарагоссы Марсилий, обессиленный войной, решил прибегнуть к хитрости, чтобы погубить лучших рыцарей Карла, заманив их в ловушку. Он отправил послов к Карлу, которые передали ему, что Марсилий якобы готов капитулировать и принять христианство. Обрадованный Карл приказал своей армии возвращаться во Францию, в арьергарде оставив 20-тысяч- ный отряд во главе с графом Роландом и еще 12 пэрами. Это и было нужно предателю Ганелону (отчиму Роланда) и Марсилию. Все войско арабов напало на арьергард, стремясь погубить Роланда и пэров. На предложение позвать на помощь Роланд ответил: «Позор и срам мне страшны - не кончина». Весь арьергард погиб, но разбито и войско Марсилия. Вернувшийся Карл оплакивает своих рыцарей и направляется в Сарагоссу, чтобы отомстить за погибших. На помощь к Марсилию приплыла армия халифа Багдадского (среди наемников у арабов упомянуты даже русы и славяне), но Карл добивается победы в трудном сражении.

По-своему замечательный памятник - старофранцузский животный эпос «Роман о Лисе» (XII -XIII вв.). Животные в нем не копируют людей, но изображают их с некоторым «остранением».

Особенный интерес представляет провансальская куртуазная культура XI -XII вв. Ярким примером ее может служить роман

«Фламенка», рассказывающий историю юной красавицы Фламен- ки - жертвы ревнивого мужа, который запер жену в башню. Но говорят, что запретный плод сладок. В нее заочно влюбляется прекрасный Гильом Неверский и предпринимает разнообразные усилия, чтобы добиться любви Фламенки.

Любопытны замечания Серена Кьеркегора о средневековой поэзии: «Трогательная наивность средневековой лирики коренится в характере личности той эпохи. Такая наивность свойственна детям определенного возраста, когда вместо того, чтобы сказать "я хочу", они называют себя по имени и говорят, например, "Карл хочет". Индивидуальность не выделена, она универсальна. Отсюда это удивительное впечатление, когда нельзя с уверенностью сказать, о ком идет речь, имеет ли говорящий в виду себя или кого-либо иного, потому что в любом случае речь идет о "человеке". Удивительная загадка лирики в том, что она безличностна и в то же время каким-то удивительным образом выражает личность. Если бы одна из лилий вдруг заговорила, было бы ясно, что говорила лилия, но нельзя было бы с уверенностью сказать, какая именно из них. Так же и со средневековой лирикой: неясно, какое именно “я” или кто именно говорит, но тем более понятно, что говорит человек. Ах, в наши дни часто случается наоборот, совершенно ясно, что говорит какая-то личность, но не слышится голоса человека» .

Поэзия трубадуров возникает в рамках придворной рыцарской культуры, сформировавшей представления о нарядности и изысканности, изящных манерах рыцаря, служении Прекрасной Даме, хотя сами песни стилистически имеют мавританское происхождение. Слово «трубадур» по происхождению связано с арабским корнем «трб», одно из значений которого - «лютня» .

В поэзии трубадуров существовали следующие традиционные жанры: альба (песня об утреннем расставании влюбленных), канцона (любовная песня, посвященная конкретной даме), сирвента (песня политического содержания), баллада (плясовая песня с припевом) . В XIII веке по призыву папы северофранцузские феодалы организовали крестовый поход на Прованс в связи с распространившейся там альбигойской ересью. Вместе с нею была погублена провансальская куртуазная культура.

Традиции поэзии трубадуров продолжали немецкие миннезингеры («певцы любви»). В Германии особенной популярностью пользовалась поэзия вагантов, бродячих школяров, студентов, выражающая комплекс ценностей молодежи, стремящейся к знаниям, но не чуждой ничему человеческому, вроде игр Амура или дружеских застолий, когда позволял кошелек.

В немецкой средневековой литературе наиболее известны раннесредневековый англосаксонский эпос «Беовульф» (Хв.), эпические поэмы «Песнь о Нибелунгах» (XII в.) и «Кудруна» (XIII в.), имевшие фольклорное происхождение. Но возникают уже и авторские произведения - повесть Гартмана фонАуэ «Бедный Генрих» и роман Вольфрама фон Эшенбаха «Парсифаль».

Северофранцузский рыцарский роман, ярким представителем которого был Кретьен де Труа, тесно связан с британской литературой. Среди романов этого автора наиболее известны «Эрек и Энида», «Клижес», «Ивэйн, или Рыцарь со львом», последний посвящен одному из рыцарей Круглого стола.

В качестве примеров средневековой литературы Англии можно упомянуть «Историю бриттов» и «Жизнь Мерлина» Галъфрида Монмутского (XII в.) и цикл романов о короле Артуре и рыцарях Круглого стола «Смерть Артура» Томаса Мэлори (XV в.).

В средневековых рыцарских романах не обращается внимание на описание природы, интерьера, места событий, психологическую мотивировку и впечатления героев. Только перечень самих событий. Автор играет роль хронографа, летописца, устраняющего себя из повествования. По наблюдению М.М. Бахтина, «рыцарский роман работает авантюрным временем - в основном греческого типа, хотя в некоторых романах имеется большое приближение к авантюрно-бытовому апулеевскому типу (особенно в "Парсифа- ле" Вольфрама фон Эшенбаха). Время распадается на ряд отрезков-авантюр, внутри которых оно организовано абстрактно-технически, связь его с пространством также технична» . На сюжеты из романов Томаса Мэлори современная английская писательница М. Стюарт написала романы «Кристальный грот», «Полые холмы» и «Последнее волшебство», обеспечивая необходимую современному читателю психологическую мотивировку всех событий. Многие из сюжетов средневековых рыцарских романов и эпоса послужили основой для либретто опер Рихарда Вагнера.

Кроме крупных прозаических жанров в средневековой литературе существовали лаконичные устные жанры фацетий, фаблио, шванков, новеллино. Вот пример новеллино: «Один философ отправился в гости к королевскому сыну, который изучал философию и жил в роскошных покоях: ложе его было богато украшено и вся комната расписана золотом. Философ огляделся и увидел, что и пол, и стены, и все в покоях отделано золотом. Ему захотелось плюнуть, но вокруг было одно золото. Оглядевшись таким образом и не желая плевать на золото, он, когда королевский сын открыл рот, чтобы заговорить, плюнул ему в рот, сочтя, что это самое поганое место в доме» .

Изобразительное искусство Средних веков - это иконы, фрески, скульптура, книжная миниатюра и витражи. Попытки портретной живописи отвергаются. По свидетельству Порфирия, когда один из учеников Плотина попросил его позировать художнику, чтобы тот сделал его портрет, Плотин категорически отказался: «Не довольно ли того, - заявил он, - что приходится носить облик, данный нам природой? И неужели нужно еще позволить сделать копию с этого облика, еще более долговечную, чем самый облик, как если бы речь шла о чем-то достойном лицезрения? » Задача искусства в Средние века виделась не в том, чтобы запечатлеть облик обычного человека, более достойно для художника не копирование действительности, а изображение «красоты идеальной формы» . Еще более резко выразился Никейский собор, определивший: «Живопись - не изобретение художников, но законодательство и предание, освященные авторитетом церкви». Отсюда вытекают два важных положения: а) искусство ничего не творит; б) искусство должно воспроизводить не мир чувственный, а сверхреальное. Основные функции искусства имели морально-религиозную направленность - духовное поучение, возвышение. Дело в том, что процесс формирования представления о личности еще не завершился, Средневековье знает лишь одну личность - личность Бога или, по выражению А.Ф. Лосева, «абсолютную личность», и лишь к Возрождению созревает «абсолютизированная личность». Если Восточная Римская империя отвергала скульптуру, запрещала скульптурные изображения богов, видя в этом идолопоклонство, то на Западе скульптура отчасти продолжала римские традиции. Правда, раннесредневековые скульптуры, украшавшие романские храмы, не несут на себе черт индивидуальности, они скорее являются символами Христа или каких-то фантастических и мифологических существ. В готический период наблюдается большее разнообразие изображений, зарождение психологизма и индивидуальности в чертах лиц и жестах фигур. В цветовой гамме католического изобразительного искусства, в отличие от византийской палитры, отмечается наличие лилового цвета, обозначающего молитвенное устремление к Богу. Белый цвет выражал невинность, радость или простоту; голубой - небесное созерцание; красный - любовь, страдание, могущество, справедливость; прозрачный - идею беспорочной чистоты и ясности; зеленый - надежду, нетленность или созерцательную жизнь; золотой - небесную славу; желтый - испытание страданием и завистью; бурый или серый - цвет смирения; фиолетовый - молчание или созерцание; черный - скорбь; пурпурный - символ королевского или епископского сана . Наибольшее впечатление в готических храмах производили витражи, яркие, хотя и схематизированные фигуры святых и сложное кружево розеток и роз, символизирующих священный Абсолют. Замечательных достижений достигла также книжная миниатюра, запечатлевшая идеальные образы людей той эпохи.

Архитектура. Основные архитектурные стили средневековой архитектуры - романский и готический. Слово «романский» происходит от Roma - Рим, поскольку были заимствованы некоторые элементы римской архитектуры, например базилика, позволяющая расширить помещение церкви за счет боковых нефов. Средневековые храмы представляли собой в плане латинский крест: основное помещение (продольный неф), ориентированное с запада на восток (вход - с запада, алтарь - на востоке), перегораживалось перед алтарем трансептом, создающим расширенное пространство для проведения службы.

Название «готический» появилось в связи с возникновением скульптурных и рельефных украшений храмов, где наряду с людьми и животными стали встречаться фантастические и мифологические существа. Такой стиль назвали поначалу варварским, но поскольку варвары, разрушившие римскую культуру и завоевавшие Европу, назывались готами, то варварский стиль стали называть готическим. Постепенно готические постройки приобрели характер наиболее последовательного выражения устремленности к Богу на небесах, утонченности и аскетической духовности. О готическом соборе его первый строитель аббат Сугер сказал, что это «образ Града Небесного на земле, отблеск божественного света в нашей действительности». Верны также замечания об этом О.Э. Мандельштама: «Кто первый провозгласилв архитектуре подвижное равновесие масс и построил крестовый свод - гениально выразил психологическую сущность феодализма. Средневековый человек считал себя в мировом здании столь же необходимым и связанным, как любой камень в готической постройке, с достоинством выносящий давление соседей и входящий неизбежной ставкой в общую игру сил. Служить не только значило быть деятельным для общего блага. Бессознательно средневековый человек считал службой, своего рода подвигом, неприкрашенный факт своего существования».

Музыка и танцевальное искусство. В средневековых университетах музыка считалась математической дисциплиной и понималась как теория музыки. По словам Гуго Сен-Викторского, «музыка есть подразделение звуков и разнообразие голосов. Иначе говоря, музыка или гармония есть согласие многих противоположностей, сведенных к единству». Значение музыки связано с ее воздействием на людей, ибо она способна не только ласкать слух, но поднимать дух воинов, подбадривать отчаявшихся, умиротворять вспыльчивых и темпераментных, укрощать разбойников, изгонять печальные и дурные мысли.

В Средние века различали три рода музыки: musica mundana - мистическая гармония небесных сфер, обнаруженная Пифагором; musica humana - гармония способностей человека, его рациональной и иррациональной сфер (в том числе и пропорциональность тела человека); musica instrumentalis - собственно музыка, включая вокальную, хоровую и инструментальную.

После ликвидации цирков и театральных зрелищ потребность в публичных развлечениях удовлетворяли главным образом жонглеры и рыцарские турниры. Однако искусство жонглера надо понимать не в узком современном смысле. Средневековый жонглер был многосторонним артистом - сказителем и певцом эпических поэм, лирических песен, исполнителем фокусов, постановщиком

и исполнителем небольших инсценировок и танцев и даже музыкантом. Нередко жонглеров приглашали в замки, чтобы они развлекали феодалов и служили организаторами и постановщиками танцев на балах.

Благодаря библейской истории о Саломее возникли иллюстрации к Библии, изображающие танец Саломеи перед царем Давидом, причем художники разных стран и времен изображали этот танец соответственно своим представлениям о танцах. В одной миниатюре Саломея танцует танец с мячиком, в другой - танец с платком, в третьей делает акробатические прыжки с мечами, а то и сам царь Давид подыгрывает на арфе жонглерам.

Во французской повести XIII в. «О жонглере Богоматери» рассказывается о танцовщике-жонглере, который посвятил свой танец Богоматери, превратив его в молитву, выразив телодвижениями свои эмоции и чувства. В середине XIV в. во Франции жонглеры объединились в цех, назвав себя «менестрелями», и избрали своего «короля» Роберта Каверона".

Основные ценности средневековой культуры. Средневековый образ мира, по замечанию М. Бубера, «выражает крест, вертикальная перекладина которого есть конечное пространство от небес до преисподней, и проходит она посреди человеческого сердца; поперечная же перекладина являет собой конечное время от сотворения мира до последнего его дня, причем центр этого времени - смерть Христова, всепокрывающая и всеискупительная, приходится на самое средоточие пространства - сердце бедного грешника» .

Среди других важнейших ценностей средневековой картины мира нужно указать следующие: Бог, благочестие, духовность религиозная, преданность Богу, гроб Господень (Иерусалим), церковь; рыцарство, рыцарская честь, преданность господину, верность Прекрасной Даме; социальное положение, сословность; щедрость короля, феодала, сеньора, хозяина.

В заключение следует подчеркнуть, что вопрос о Боге как один из важнейших для Средних веков - это вопрос о смысле жизни и смысле истории. Бог - это тот идеал, который освещает жизнь подлинным смыслом, делает всю жизнь не пустой, а активной и целенаправленной. Даже если это мнимый, иллюзорный смысл - он все-таки необходим и приносит реальную, ощутимую пользу. Когда мы это поймем, Средневековье предстанет перед нами совсем другим - не царством темноты, невежества и мракобесия, а периодом поиска, творчества и открытия важных истин и ценностей. Возможны ли еще когда-либо такое время и культурная ситуация, чтобы философско-теологический диспут, продолжающийся несколько дней, привлек тысячи жаждущих увидеть и услышать сочувствующих зрителей и на протяжении всего диспута чтобы не смолкал звон колокола, напоминая всему городу, что идет обсуждение важнейших вопросов жизни, смерти и бессмертия? !

См.: БлокЛ.Д. Классический танец: история и современность. М., 1987. С. 94.

Бубер М. Я и Ты. М„ 1993. С. 84.

Главной, центральной идеей картины мира средневекового человека, вокруг которой формировались все ценности культуры, вся структура представлений о мироздании, была христианская идея Бога. Средневековому мировосприятию и мироощущению, основу которого составляло христианское сознание, присущи следующие черты.

"Двумирность" - восприятие и объяснение мира исходит из идеи двумирности - разделения мира на реальный и потусторонний, противопоставления в нем Бога и природы, Неба и Земли, "верха" и "низа", духа и плоти, добра и зла, вечного и временного, священного и греховного. В оценке любого явления средневековый человек исходил из принципиальной невозможности примирения противоположностей, не видел "промежуточных ступеней между абсолютным добром и абсолютным злом" (А.Я. Гуревич).

Иерархизм - согласно богоустановленному порядку мир виделся выстроенным по определенной схеме - в форме двух симметричных, сложенных основаниями пирамид. Вершина верхней - Бог, ниже апостолы, далее соответственно архангелы, ангелы, люди (среди которых "верхний" - папа, затем кардиналы, ниже епископы, аббаты, священники, карлики более низких ступеней и, наконец, простые верующие. Верхняя иерархическая вертикаль включала животных (сразу же за мирянами, затем растения, у основания верхнего ряда находилась земля). Далее шло как бы негативное отражение небесной и земной иерархии по мере нарастания зла и приближения к Сатане.

Иерархическая организация церкви оказала влияние на формирование социальной структуры средневекового общества. Подобно девяти чинам ангельским, образующим три иерархические триады (сверху вниз) - серафимы, херувимы, престолы; господства, власти; ангелы - и на земле существуют три сословия - духовенство, рыцарство, народ, причем каждое из них имеет собственную иерархическую вертикаль (вплоть до "жена - вассал мужа", но одновременно - "сеньор домашних животных" и т.д.). Таким образом, социальная структура общества воспринималась средневековым человеком как соответствующая иерархической логике построения мира небесного.

Символизм. Огромную роль в картине мира средневекового человека играл символ. Иносказание было привычной формой существования смысла для средневекового человека. Все, так или иначе, было знакомо, все предметы - лишь знаки сущностей. Сущность не требует предметного выражения и может явиться созерцающему ее непосредственно. Сама Библия была наполнена тайными символами, скрывающими истинный смысл. Средневековый человек рассматривал окружающий его мир как систему символов, правильно истолковав которые, можно постичь божественный смысл. Церковь учила, что высшее знание открывается не в понятиях, а в образах и символах. Мышление символами позволяло найти истину. Главным методом познания становилось постижение смысла символов. Символично было само слово. (Слово было универсальным, с его помощью можно было объяснить весь мир.) Символ был универсальной категорией. Мыслить, и означало - обнаруживать тайный смысл. В любом событии, предмете, явлении природы средневековый человек мог увидеть знамение - символ, ибо весь мир символичен - природа, животные, растения, минералы и т.д. Глубоко символичный менталитет средневекового человека определил и многие особенности художественной культуры средневековья, и, прежде всего - ее символичность. Символичен весь образный строй средневекового искусства - литературы, архитектуры, скульптуры, живописи, театра. Глубоко символична церковная музыка, сама литургия.

Универсализм. Мировосприятие средневекового человека отличалось универсализмом. В основе средневекового универсализма - идея Бога как носителя универсального, всеобщего начала. Духовный универсализм христианства сформировал духовную общность людей - единоверцев. Христианство утверждало универсальность человека, трактуя его, как уже отмечалось, вне зависимости от этнической принадлежности и социального статуса как земное воплощение Бога, призванное стремиться к духовному совершенству (хотя идея эта находилась в глубоком противоречии с сословной структурой общества). Идея религиозного единства мира, преобладание универсального над индивидуальным, преходящим играла огромную роль в картине мира средневекового человека. Вплоть до позднего средневековья доминирующим было стремление к общему, типичному, принципиальный отказ от индивидуального, главным для средневекового человека была его типичность, его универсальность. Как показал А.Я. Гуревич, средневековый человек отождествлял себя с какой-либо моделью или образом, взятым из древних текстов - библейских, отцов церкви и т.д. Описывая свою жизнь, он искал собственный прототип в христианской литературе. Отсюда традиционализм как характерная черта средневековой ментальности. Новаторство - гордыня, отход от архетипа - есть отдаление от истины. Поэтому средневековое искусство предпочитает типизацию индивидуализации. Отсюда же - анонимность большинства произведений искусства, каноничность творчества, т.е. ограничение его рамками разработанных схем, норм, идей. Принципиальная новизна осуждалась, поощрялось следование авторитету.

Целостность. Мировосприятие средневекового человека отличалось целостностью. Все области знания - наука, философия, эстетическая мысль и т.д. - представляли собой нерасчленимое единство, т.к. все вопросы решались ими с позиций центральной идеи картины мира средневекового человека - идеи Бога. Философия и эстетика ставили целью постижение Бога, история рассматривалась как осуществление планов Творца. Сам человек осознавал себя только в христианских образах. Целостный охват всего сущего, характерный для средневековой ментальности, выразился в том, что уже в период раннего средневековья культура тяготела к энциклопедизму, универсальности знания, что нашло отражение в создании обширнейших энциклопедий. Энциклопедии или энциклопедические своды (суммы) не просто давали читателю сумму знаний, а должны были доказывать единство мира как Божьего создания. В них содержались всеохватывающие сведения по различным отраслям знаний. К энциклопедичности тяготела и средневековая литература - здесь и многочисленные житийные своды, сборники сентенций и знаменитый "Роман о Лисе" - своеобразная энциклопедия басен о животных, и другие памятники. Крупнейший богослов средневековья Фома Аквинский (XIII в.) в двух колоссальных трудах "Сумма истины католической веры против язычников" и особенно в "Сумме теологии" создает поражающую своей грандиозностью и широтою охвата всего сущего картину мира от бездны ада до божественного мира. Стремление к универсальности знания закреплено в названии центров развития средневековой научной мысли и образования - университетах.

Целостность мировосприятия не означала, что средневековый человек не видел противоречий окружающего его мира, просто снятие этих противоречий мыслилось в духе христианской идеологии, прежде всего выраженной в эсхатологии (учении о конце Света). Страшный суд утвердит царство вечной жизни для праведников и освободит человека от необходимости жить в несправедливом мире, где нет должного воздаяния за добро и зло, где нередко торжествуют зло, вражда, корысть, злоба.

Дидактизм мышления. Средневековый человек был расположен видеть нравственный смысл во всем - природе, истории, литературе, искусстве, быту. Нравственная оценка ожидалась как необходимое завершение, как справедливое воздаяние за добро и зло, как нравственный урок, назидательная мораль. Отсюда такая открытость средневекового искусства и литературы моральным выводам.

Историзм миросозерцания. История как наука в эпоху средневековья не существовала, она была существенной частью миросозерцания, что было обусловлено ее христианским пониманием. Бытие человека разворачивается во времени, начиная с акта творения, затем грехопадения человека и кончая вторым пришествием Христа и Страшным судом, когда и осуществится цель истории. Христианскому пониманию истории присуща идея духовного прогресса, направленного движения истории человечества от грехопадения к спасению, утверждению царства Божьего на земле. Идея духовного прогресса стимулировала направленность на новизну в период зрелого средневековья, когда рост городов и развитие товарно-денежных отношений обусловили новый этап в развитии средневековой культуры.

Условный отсчет Средних веков ведется с послеапостолького времени (примерно II в.) и завершается вместе со становлением возрожденческой культуры (примерно XIV в.). Начало формирования средневековой картины мира, таким образом, совпадает с завершением, закатом античности. Близость и доступность (тексты) греко-римской культуры наложили свой отпечаток на становление новой картины мира, несмотря на ее, в целом, религиозный характер. Религиозное отношение к миру является доминирующим в сознании средневекового человека. Религия в лице церкви определяет все стороны человеческой жизни, все формы духовного бытия общества.

Философская картина мира средневековой эпохи теоцентрична . Главным понятием, а точнее фигурой, с которой человек соотносит себя, является Бог (а не космос, как в рамках античности), который един (единосущен) и обладает абсолютным могуществом, в отличие от античных богов. Античный логос, управлявший космосом, находит свое воплощение в Боге и выражается в Его Слове, посредством которого Бог сотворил мир. Философии отведена роль служанки богословия: промысливая Слово Божье, она должна служить «делу веры», постигая бытие божественное и тварное – укреплять разумными аргументами чувства верующих.

Философская картина мира рассматриваемой эпохи уникальна и кардинально отличается от предыдущего времени по нескольким смысловым осям: она предлагает новое понимание мира, человека, истории и познания.

Все, что существует в мире, существует по воли и во власти Бога. Продолжает ли Бог творить мир (теизм ) или, положив начало творению, он перестал вмешиваться в природные процессы (деизм ) – вопрос спорный и ныне. В любом случае Бог является творцом мира (креационизм ) и всегда способен вторгнуться в естественное течение событий, изменить их и даже уничтожить мир, как это уже однажды было (всемирный потоп). Модель развития мира перестала быть циклической (античность), теперь она развернута в прямую линию: все и вся движется к определенной цели, к определенному завершению, однако человек не в состоянии до конца постигнуть божественный замысел (провиденциализм ).

По отношению к самому Богу не применимо понятие времени, последнее измеряет человеческое бытие и бытие мира, т. е. сотворенное бытие. Бог пребывает в вечности. Человек имеет это понятие, но промыслить его не может, в силу конечности, ограниченности собственного разума и собственного бытия. Только будучи причастным к Богу, человек оказывается причастным к вечности, только благодаря Богу он способен обрести бессмертие.

Если грек не мыслил ничего сверх космоса, который был для него абсолютен и совершенен, то для средневекового сознания мир как бы уменьшается в размерах, «оконечивается», теряется перед бесконечностью, могуществом и совершенством божественного бытия. Можно сказать и так: происходит разделение (удвоение) мира – на мир божественный и сотворенный. Обоим мирам присущ порядок, на вершине которого стоит Бог, в отличие от античного космоса, упорядочиваемого как бы изнутри логосом. Каждая вещь и каждая тварь, сообразно своему рангу, занимает определенное место в иерархии сотворенного бытия (в античном космосе все вещи в этом смысле относительно равноправны). Чем выше их положение на лестнице мира, тем ближе, соответственно, они оказываются к Богу. Человек занимает самую высокую ступеньку, ведь он создан по образу и подобию Бога, призван владычествовать над землей. Смысл божественного образа и подобия трактуется по-разному, вот как пишет об этом Хоружий С.С.: «Образ Божий в человеке рассматривается как… статичное, сущностное понятие: его обычно усматривают в тех или иных имманентных признаках, чертах природы и состава человека – элементах троичного строения, разуме, бессмертии души… Подобие же рассматривается как динамический принцип: способность и призванность человека уподобляться Богу, которую человек, в отличие от образа, может и не осуществлять, утрачивать».

Средневековая философско-религиозная мысль не только теоцентрична, но и антропоцентрична . Все важнейшие теологические вопросы (о природе божественной реальности, о сотворении мира, о вечности, об отношении веры и разума, о происхождении зла и т. д.) выходят так или иначе на человека, решаются посредством осмысления его бытия. Судьба мира, в конечном итоге, есть судьба человека, однажды лишившегося божественной благодати, но способного при определенных усилиях обрести ее вновь. Его спасение в этом смысле оказывается и спасением мира.

С последним связан целый ряд проблем теодицеи : как совместить всесовершенную и всеблагую природу Бога со злом и несовершенством мира, почему всемогущий и всепредвидящий Бог допустил грехопадение человека, почему он сразу не сотворил бытие, лишенное недостатков? Самое известное их разрешение содержит указание на свободу, которую Бог даровал своему творению, в частности на свободу воли, присущую человеку. Бог создал человека разумным и свободным, сообразно самому себе, поэтому человек должен самостоятельно решить, какой дорогой ему идти – добра или зла. Что касается зла, болезней и несчастий, то они вовсе не порождены Богом. Он, будучи совершенным существом, сотворил столь же совершенным и мир. В божественной природе зла нет, поэтому и сотворенное бытие его не имеет. То, что кажется нам злом, по своей сути есть недостаток или отсутствие блага, в различных степенях которого выражается существование мира, его многообразие и красота. Мы способны воспринимать красоту как раз потому, что ее мера в вещах различна (вплоть до полного отсутствия), и видим благо постольку, поскольку страдаем от его недостатка. Будучи лишенным собственного бытия (бытием обладает лишь благо), зло, соответственно, не может уничтожить добро, ведь тогда оно уничтожит самое себя.

Как человек может познать Бога? Теология – наука о Боге и его познании – свидетельствует о двух путях. Апофатика (негативная теология) утверждает, что к Богу не применимы никакие человеческие понятия. Творение не может познать своего творца. Приблизиться к нему можно, только отрицая все его возможные характеристики и обозначения: не то, не то, не то… Отбрасывая неточное и искаженное знание о нем, мы тем самым постигаем и его бесконечную суть, и собственную ограниченную сущность. Катафатика (позитивная теология), наоборот, полагает, что творец познается по плодам своим. Поскольку Бог сотворил мир, постольку этот мир отражает его природу. Однако творец всегда превосходит свое творение, поэтому и свойства (качества) мира применительно к Богу должны использоваться в превосходной степени: всеблагой, всезнающий, всемогущий и т. д. Теология, будучи наукой, опирается в познании Бога не только на веру, но и на разум, а, значит, на дискурсивные средства (язык) и рациональные процедуры. Но существует и третий – нерациональный, мистический – путь постижения Бога, когда человек прорывается к нему в чувственном экстазе (сильная вера и сильное желание) или переживает непосредственную встречу с ним, как то засвидетельствовано в жизнеописаниях святых.

Теология как религиозно-философская наука сложилась в период схоластики (IX-XV вв.), последовавшим за периодом патристики (II-VIII вв.). Теологи (схоласты) стремились упорядочить, систематизировать, и, главное, рационально обосновать христианское вероучение. Использовали они при этом античные тексты, опирались на идеи, которые были разработаны в рамках античной философии, в частности, на учение Аристотеля. Попытки рационального обоснования выразились в поисках доказательств Бога, бессмертия души и др. Так, Фома Аквинский (1225-1274) приводит пять доказательств бытия Бога, которые, по его мнению, должны быть очевидны каждому, кто хоть однажды внимательно смотрел на окружающий нас мир:

· все что движется, должно быть движимо чем-то другим, следовательно, есть самая первая движущая причина;

· каждое следствие имеет свою причину, следовательно, должна быть первичная производящая причина;

· все случайное зависит от необходимого, следовательно, в этом ряду должна быть первая необходимость;

· все вещи можно выстроить по степени их качеств, следовательно, должно быть нечто, являющееся пределом всяческого совершенства;

· все вещи направляются к какой-то цели, имеют какой-то смысл, следовательно, должно быть нечто разумное, полагающее цель для всего, что происходит в природе.

Античный человек верил в судьбу, но искал опору в себе, в своем разуме, средневековый человек верит в то, что не принадлежит миру, и ищет опору в своей вере. Вопрос соотношения веры и разума – один из тех вопросов, которые широко обсуждались на протяжении всего средневекового времени. Ответ на него, в конечном итоге, определял возможности и усилия того или иного мыслителя в отношении познания мира и Бога. О том, как разделились мнения по данному вопросу, можно судить по отдельным высказываниям известных представителей этой эпохи:

Тертуллиан (около 160-220): «верю, ибо абсурдно».

Августин (354-430): «если не поверите, то и не поймете», «веруй, дабы познавать, познавай, дабы веровать».

Ансельм Кентерберийский (1033-1109): «вера ищет уразумения», «разум ведет к вере».

В итоге утвердилась позиция, настаивавшая на гармонии веры и разума. Фома Аквинский, активно защищавший эту точку зрения, учил, что вера и разум не должны противоречить друг другу, ведь они вместе – от Бога, но если все-таки такое противоречие появляется, то разум просто должен отойти в сторону, уступить место вере. Почему? Потому что вера напрямую связывает человека с Богом, к тому же она опирается на Священное писание, на божественное откровение и, следовательно, является более истинным способом познания, чем разум. Разум – помощник веры, с его помощью человек достигает «естественного знания» или знания о мире, о собственном плотском существовании, и, частично, о Боге (например, факт его существования), помимо этого разум способен получить знание из текстов Священного писания, расшифровывая их тайный смысл (так возникла экзегетика ) и помогая тем самым вере.

Однако очень многое относится не к области естественного, а к области сверхъестественного знания, в которой разум бессилен и которая открыта только вере. Несмотря, таким образом, на принцип взаимодополнительности веры и разума, первая все же доминировала, что нашло свое выражение в пренебрежении занятиями естествознанием и в общем умонастроении эпохи, которое может быть охарактеризовано как смиренно -эсхатологическое .

Если говорить об отношении человека к миру (природе), то основным принципом средневековой эпохи является не его слияние с природой (античность), а возвышение над ней. Природа мыслится как нечто более низкое по сравнению с человеком, ибо только он обладает божественным началом – душой. Это то, что сближает его с Богом. Природа – грешное, низменное, тварное начало, которое человек должен преодолеть в себе. Чем более он далек от природы, тем более он близок к Богу. Но в рамках средневековой религиозно-философской картины мира присутствует и иное отношение к природе, не получившее, впрочем, серьезного развития. Природа, также как человек, сотворена Богом. Она суть книга, содержащая письмена Бога. Постигая природу, читая эти письмена, человек, тем самым, постигает Бога.